Дивіться заключну, четверту передачу з серії виступів академіка Малюти О.М. на чернігівському ТБ.
Валентина Косенко: В ефірі програма «Діалог». Вітаю вас. Сьогодні гість нашої студії — Малюта Олександр Миколайович, відомий вчений, академік, автор і ініціатор духовного напрямку Мудрославіє, засновник Міжнародного союзу громадян «Зоряний Шлях». Вітаю вас. Сьогодня я пропоную вам таку тему: Геополітика і Україна. Чи є геополітична програма взагалі на Україні? Якщо є, то яка? А якщо нема, то чия програма реалізується зараз на нашій українській землі?
А.Н.: Мы начинаем с грустного вопроса, потому и ответ будет грустный. Если говорить коротко, геополитической программы на Украине своей нет. Людей, которые вслух бы занимались геополитикой, на Украине тоже нет. Но свято место пусто не бывает, в этом плане мы участвует, естественно, в других геополитических программах. Не самых лучших, они есть разнообразные, есть глобальные, есть локальные, на территории нашей страны, в каком-то смысле как на полигоне, в каком-то смысле как на одном из участков глобального проекта выполняются чужие программы. В частности, если сказать коротко о глобальном подходе этой проблематики, если говорить о геополитике, геополитика – это политика в рамках всей земле, то сейчас идет очередной передел мира в прямом смысле слова, речь идет о территориальном переделе, второе – речь идет о перераспределении ролей в новом геополитическом организме, под которым подразумевается всё человечество. В этом процессе в качестве активного игрока то, что называется Украиной, не принимает участия никакого. По этому поводу один из известных геополитиков мира, Бжезинский, сказал что Украины, как таковой, нет на шахматной геополитической доске. То же самое говорят и в Китае, когда рисуют страны, участвующие в геополитике на своих картах, у них есть такие специфические карты, там Украина в качестве государственного образования, имеющего хоть какой-либо смысл и вес в геополитике, участия никакого не принимает и не отображается. Ну а если нет своих программ, то мы участвуем в других. И я бы рекомендовал слушателям, кто захочет поинтересоваться этим, прочитать книжку «Тихое оружие для бесшумных войн», автор Боголюбов. Там как раз описывается хорошо и достаточно детально одна из реальных геополитических программ, которая выполняется и на территории нашей страны, и на постсоветском пространстве в целом. Она так и называется «Тихое оружие для бесшумных войн», а если её изобразить коротко и грубо, то можно об уже хорошо известной и в Интернете, и где угодно, и среди геополитиков и среды простых людей, программе с названием «Золотой миллиард». И по-простому это выглядит так. На территории нашей страны в рамках этой программы не предполагается наличие 50 миллионов, где-то под 80% населения должно убраться, по понятным причинам если убирается одно население, вместо него может быть другое население. И вот тут есть множество вопросов: для кого это делается, какими руками и т.д. Вот в этом смысле, в рамках вышеназванных программ планируется в среднем не 10 млн. человек на Украине, в Белоруссии из 10 млн. не больше двух, и в России про словам Маргарет Тетчер, это жесткий и откровенный политик, где-то 25-27млн. Сейчас руками наших псевдополитиков эти программы успешно перевыполняются, с чем я их и поздравляю. Вот наша государственность, вот наша геополитика. У нас даже фракции с назваиием «геополитика» нет, в отличие от парламента российского, там есть фракция, которая занимается геополитикой, есть журнал «Геополитика и национальная безопасность» и т.д. У нас эти вопросы курируются или оговариваются в очень узком кругу полуспециалистов. Почему я говорю полуспециалистов, потому что чтобы заниматься геополитикой, кроме информационной осведомленности еще должна быть методологическая подготовка. Те методологические средства, которым пользуются наши полу-геополитики, не то что не позволяют в принципе решать эти задачи, но даже их формулировать. Вот поэтому говорить о геополитике на сегодняшний день не приходится, это – наша беда, но я добавлю что в тех задачах, которые решаются на нашей территории, в глобальном смысле, задачах не нами сформулированых, здесь не предполагается для нас создавать ничего конструктивного – ни государственности, ни увеличения народонаселения, ни благосостояния, ничего – ресурсный источник. Вот поэтому геополитических уколов в нашу сторону нет, со стороны притензий той же Европы, есть притензии совершенно другого плана, которые как раз и говорят о том, что нас, как государство, в упор не видят. Там типа разрешить голубым праздновать свои свадьбы, потому что это нарушения прав меньшинство, и еще что-то такое. И либо экологическая проблематика, экологические требования, это как раз говорит о ресурсных источниках, мы очень быстро согласились иметь здесь мусорную яму экологическую — то, что связано с радиоактивными отходами, — и ни одно государство мира, даже африканское, не согласилось, и мусорную яму человеческую — это лагеря для перемещенных лиц со всего мира. Транзит непонятно кого, это наркотики, бандитизм, проституция и т.д. Вот вся наша геополитика. По этим показателям конечно мы занимаем первые места и в Европе, и в мире.
А что надо было бы нам? Нам надо было бы первое — иметь кадры, которые бы этим занимались профессионально. Второе, эти кадры надо готовить. И третье, нужно иметь инициативную геополитическую доктрину. Ибо если мы не участвуем в геополитических процессах де факто, они участвуют в нас, не в нашу пользу. И даже обвинять тех кто создает программы против нас нельзя, у них свои интересы. У нас должны быть соразмерные свои интересы. Адекватного отображения интересов у нас нет. Например, у нас нет той оценки… Взять последние пять веков, Европа и мы, как Европа относилась к нам, как мы относились к Европе. Поменялись ли у Европы цели и задачи по отношению к нам. Это же задачи очень нетрудные, и выводы – очевидные. И мы движем туда по непонятным причинам. Точно так же нужно знать куда двигаться. Когда мы говорим о России, все говорят Россия вообще. С какой Россией мы можем и должны иметь общее? Россия разная. В ней те же конфликты и т. д., есть Россия коммунистическая, есть Россия монархическая, есть Россия непонятная какая, с какой из них мы хотим иметь дело? У нас этого нет и не будет пока не будет сформулировано наше лицо. А наше лицо будет сформулировано когда будут ответы на вопросы: 1 – кто мы? мы единственный этнос в стране, потерявший своё название. Недаром у нас выходят книжки, например под названием «Вкрадене ім’я, або чому русини стали називатись українцями». Фактически, это ответ на вопрос «кто мы?». После того как будет ответ на вопрос «кто мы?» мы сможем ответить на вопрос «что делать?». До тех пор пока нет ответа на вопрос «кто мы?» по сути, без лжи, надуманной лжи, отвечать на вопрос «что делать?» нельзя. Ибо если мы ошибаемся в том кто мы, мы не ответим адекватно на вопрос что делать. А тем более если мы начнем делать неадекватно, мы будем сами себя уничтожать на радость всем. Вот то что связано с реальностью геополитической, если не вдаваться в конкретные подробности. Подробности есть, известно и кто, и что и почему делает в нашей стране в этой сфере. Еще раз скажу, если коротко, мы в этой сфере проигрываем тотально.
В.К.: Скажіть будь ласка, яка технологія геополітичних процесів в соціальній практиці? І от говорячи про геополітику згадують завжди масонство, який зв’язок між цим, чи є він.
А.Н.: Вот слово масоны, оно у нас является такой непонятной страшилкой, это замечательное слово, в переводе на русский язык означает каменщик, строитель. Вот у нас есть разрушители, вот чего надо бояться. Строителей на сегодняшний день у нас нет. Я не говорю про строителей своих фазенд вокруг городов, в частности, и вокруг Чернигова, и вокруг Киева, и в других местах, нам нужны государственные строители. До тех пор пока не появится государственных строителей, государства у нас не будет. Можно говорить что оно у нас есть, но это – самообман. Государство – это совершенно другое. Теперь, если говорить про социальную практику, и говорить про масонов. Когда строится государство, есть предварительное условие, позволяющее ответить на вопрос а можно ли построить государство. Первым шагом является не экономическое строительство, а организация населения. Организация населения. И продуктом такой организации является создание народа. На сегодняшний день народа, даже в рамках отдельно взятого региона, нет. Потому что есть население. Население становится народом, когда есть идея, которую разделяет подавляющее большинство, значит больше 95%, часть населения. Такой идеи, даже в рамках отдельно взятого региона, у нас нет. У нас нет ни одного региона, где был бы внутренний круглый стол, где бы все существующие политические силы хотя бы по какому-нибудь вопросу сказали Да. Как правило, круглые столы собираются в виде круглого стола физически, но на них сидят однополярные люди вокруг чего-то. Это не круглые столы. Это круглые формы. Но круглого стола политического там нет. Дерево можно закруглить как угодно, оно может быть даже в длину, и это будет круглый стол. По сути, круглого стола у нас нет. Диалога в обществе у нас нет. Все, начиная от президента и кончая первыми лицами и остальными, ведут политику раскола страны. Она удобна тем кто ворует. Потому что единственный способ успешного воровства и обязательное условие – это хаос. В мутной воде хорошо рыба ловится. А потом обвинения противоположных, что вот там пропало, там не выполнили, и т.д. Если говорить на эту тему.
В.К.: А от скажіть будь ласка, навіщо взагалі пересічній звичайній людині геополітика? І що таке політика взагалі як поняття?
А.Н.: Вот мы заговорили о масонах. Этот вопрос — он следующий, он связан с предыдущим. Каменщики — это масоны. Это люди, умеющие сделать. Для чего они нужны? Если мы имеем население, и хотим его как-то структурировать, или имеем любое другое рыхлое образование, в него вставляется арматура. Тогда оно становиться прочным. Вот такими базовыми элементами в социальной арматуре являются жестко организованные структуры. К числу таких структур относятся ордена. Вот их роль, они выполняют сшивки. Если у нас не будет организаций, выполняющих роль сшивки, мы как были такими розрозненными, мы действительно будем иметь то дикое поле, которое нам приписывают, которое мы имели якобы до христианства. Не было у нас такого дикого поля, у нас была нормальная организация. Вот дикое поле мы имеем сейчас, оно называется майдан. И охлократия — это имитация народовластия, которого у нас никакого нет. Чтобы было народовластие, нужен народ. Если нет народа не может быть и субъекта действия во властной структуре.
Теперь по поводу того нужна ли политика. Вот люди говорят, я политикой не хочу заниматься. Эта фраза говорит о невежестве людей. Политика — это искусство возможного, т.е. это умение сделать. Недаром есть выражение — семейная политика. Если человек не хочет заниматься этим, значит он не умеет сделать семью. Научно-техническая политика — значит он не умеет заниматься производством. Политика в спорте и т.д. У нас просто под политикой часто подразумевают только один из её видов, один из её аспектов — государственная политика, я не буду ею заниматься. А кто тебя туда приглашает? За то чтобы заниматься государственной политикой идет жесточайшая война. Тебя туда и не пустят. Так что твое буду или не буду никакой роли не играет. Вот ты занимайся политикой на том уровне где ты можешь. Но занимайся. Ибо если ты не принимаешь решений, если ты не берешь политику в руки, то политика берет в руки тебя. Руками тех, кто ею занимается. А потом ты будешь иметь последствия и расхлебывать то что сделают эти руки и эти люди. Вот поэтому заниматься нужно. В том числе и государственной.
Но государственная политика – это прежде всего знания определенного уровня. Вот когда мы говорили о государстве, я сказал – первым условием создания государственности является создание народа, мы его не имеем. Поэтому говорить о дальнейший условиях в общем-то бесполезно. Но я назову. Второе условие – из этого народа не менее 3% должно быть людей, которые умеют принимать решения. А принятие решения зависит от специфических свойств человека, не только от профессиональной подготовки, оказывается, и от определенных качеств мозга. В частности, решения должны принимать не аналитики, что делается у нас, кроме аналитиков у нас специалистов в общем-то нет, аналитики – и так вершина, а должны быть люди, умеющие выполнять совершенно противоположную операцию, не анализа, а синтеза. Людей, которые умеют выполнять операцию синтеза, у нас исчезающее мало. Так вот, вначале — народ, потом – то что называется умением принимать решения. У других народов это называется шляхта, аристократия, дворяне. У нас этого тоже нет. Вот когда это будет, когда будет вот такое объединение, и машина, которая называется государство, вот тогда можно будет говорить что приемлемо этому объединению (народу) и этой машине в той среде, где это объединение существует, это и будет геополитика. Ибо то что существует вокруг – это земля, земляне, государство, и прочее. И для того чтобы уцелеть в этом мире, в котором мы живем, в этом океане человеческом, хозяйственном, государственном, мы должны будем заниматься этим океаном, обязаны будем заниматься геополитикой. Вот тогда можно будет говорить о программе, вот тогда можно будет выбирать что делать, и т.д. Кроме того, что нужны вот такие люди, еще нужно понимать те сверхзадачи, которые стоят не с позиций эгоистических, перед отдельно взятыми людьми, государствами или народами, а в видеть те глобальные цели, задачи, которые мы объективно обязаны делать просто чтобы жить на этой Земле. И вот в рамках этих объективно больших задач, я подчеркиваю, которые мы вынуждены делать чтобы жить, и не играет роли нравятся мне китайцы, американцы или негры или еще кто-то, если я понимаю что я хочу жить, я обязан учитывать все эти факторы. Вот в рамках этих глобальных задач можно строить свою стратегию, свою политику, свою геополитику, и участвовать в ней по мере возможностей, желательно не на последних ролях. И тогда мы не будем говорить масоны и бояться их, и лезть под стол, у нас должны быть свои масоны, свои каменщики, которые умеют сделать. На сегодняшний день, увы, всё что у нас есть по этой линии — это чужое, и оно не занимается строительством ни народа, ни нашей государственности.
В.К.: У минулій передачі ми з вами багато говорили про духовність. На ваш погляд, чи прослідковується зв’язок між духовністю і геополітикою?
А.Н.: Непосредственная и очень сильная связь. Дело в том, вот например у нас в стране почти запрещено и является дурным тоном говорить об оккультизме. Но нет на западе ни одного руководителя, ни одного геополитика, рядом с которым не было бы консультантов по этому вопросу. Оккультизм весь лежит в духовности, все решения, которые принимаются в области геополитики, обязательно сопровождаются этими процессами, которые называются духовными. Можно взять самые действенные геополитические действующие фигуры, от Гитлера до Сталина, возле них всегда были люди, были целые институты, которые занимались этими направлениями, которые называются духовными. Причем занимались всерьез, занимались этим спецслужбы. На сегодяшний день, если взять десятку ведущих спецслужб мира, исключая нашу, мы ведущими нигде не являемся, а наши спецслужбы просто уничтожены, даже на уровне земных дел, слабые, не такие они какими должны быть, то во всех этих спецслужбах есть самые закрытые отделы, которые занимаются этой тематикой. Но спецслужбы – это один из базовых инструментов геополитики. Вот и ответ прежде всего. Спрашивается, почему такая секретность и почему такое значение придается в развитых странах этим вопросам? Возьмите Гитлера, я опять же говорю, тот же Тибет, какие там сейчас идут процессы, связанные с этим, возьмите то что связано с оккультизмом, это опять же Тибет, Шамбала, это Блаватская, это масоны, это геополитика. И примеров есть море, начиная от Африки, когда ту же технологию вуду применяют начиная с американских президентов, кончая Самосой, диктатором, и многими другими. Т.е. эти вещи очень тесно связаны. А почему интересует именно этим направления геополитика. Потому что сейчас ведутся информационные интеллектуальные войны. А в информационно-интеллектуальных войнах физическим носителем информации является вот самым лучшим, и самым надежным, и самым сильным средством влияния на человека и на сообщество является полевая субстанция. А полевая субстанция — это та базовая основа, с помощью которой решаются все процессы, называемые сейчас духовными. Это дистанционное незримое воздействие. Это – заветная мечта и геополитиков, и тех кто стремится к власти во всем мире, да и не только тех кто стремится к власти во всем мире, а и у любого олигарха, вот бы иметь такое средство, которым можно было бы влиять. Поэтому геополитика и духовность очень тесно связаны. В простейшем открытом случае, возьмите битву на Куликовом поле и любое сражение, перед ним что идет? Создается установка, она создает определенный психический настрой у тех кто воюет, у армии, это то что сейчас называется тонусом, воинским духом. Если он будет — шанс есть, в любом сражении, даже в частном спортивном соревновании. Вот вам духовность, вот вам результативность. Человек без духовной подготовки – как проколотый шарик. Он не результативен. Причем это везде — и в мелком бизнесе, и в крупнейшей геополитике, и в её проявлениях — в горячих и холодных нформационных и каких угодно войнах. Народ, определенный духовно, имеет шансы побеждать в тех ситуациях, в которых он участвует. Народ, у которого убрали то что называется духовностью, не будет побеждать нигде, этот народ буде разрушителем самого себя. Вот поэтому сейчас те явления, которые связаны с нашей социальной практикой, посмотрите как активно атакуются огромным количеством чужеродных духовных организаций. Центров, сект, чего угодно. Мало того, заметьте, они идут к нам в страну бесплатно, они зазывают наших людей, т.е. они подчиняют наших людей своему влиянию. А люди, подчиненные влиянию – управляемые люди. Естественно, они будут работать на тех, кто управляет ними Вот поэтому, если не детализировать вопросы, связанные с духовностью, вопросы связанные не только с геополитикой, но даже с частными решениями в личной жизни, очень тесно взаимосвязаны и первостепенны. Добавлю больше. Первостепенные – это не пустой звук, если рассматривать алгоритмы человеческой деятельности, то успешные алгоритмы как раз начинаются с принятия решения именно в области духовности, где формируется система ценностей, оказывающая влияние на принятие целей и задач, и на выбор способов достижения этих целей и задач. Поэтому вопрос теснейший, это целая отдельная тема, очень важная тема, я бы даже сказал что её надо периодически повторять с тем чтобы у нашего общества были свои духовные установки, поднимающие наше общество вверх.
В.К.: А чи відомі вам такі державні установи на пострадянському просторі в Україні, в Росії, в Білорусії, які б займались подібними практиками?
А.Н.: Были до 91-го года. Сейчас таких организаций нет. Вот в Чернигове есть общественная организация, которая этим занимается, занимается успешно на протяжении десяти лет. Это общественная организация «Северная звезда», о чем тоже можно говорить отдельно. Мы же говорим об отечественных организациях. Отечественных организаций на государственном уровне даже номинально нет. Попытки свести духовную деятельность с введением катехизации в школах – это грубая ошибка, потому что в школах учатся разные люди, разное понимание свободы совести, церковь отделена от государства, и нечего там делать какой-нибудь одной конфессии, либо иудеям, либо христианам, либо мусульманам. Обобщенные интегральные религиозные формы, или догмы, или ведической культуры у нас нет, поэтому школы в этом смысле трогать не надо. То что делается в частных школах – это частные школы, оно очень узко, и на государственном уровне об этом говорить не приходится. Я бы сказал что духовность у нас сейчас скорее ликвидируется, чем ею занимаются, в том числе и на государственном уровне. Даже на уровне той конфессии, которая проповедуют любовь как основу своей духовности – христианство, идут страшнейшие войны между отдельными её направлениями, и даже внутри направлений. Поэтому говорить о позитиве в этом смысле не приходится. Вот ту организацию, которую я упомянул – ваш центр «Северная звезда», у вас хорошая традиция, в Чернигове были декабристы, их организация называлась «Южная звезда», у них был свой кодекс чести, это кусок духовного процесса в офицерской среде. И они б этот кодекс чести, если б у них получилось то чего они хотели, могли бы распространять на всю Россию. Кто знает куда бы пошла страна и что было бы сейчас. Вот поэтому эта традиция у вас есть, она достойна продолжения, и место это такое, где можно заниматься этими процессами, потому что духовными процессами в разных местах можно заниматься по-разному, это зависит от людей, от территории, и как говорят, на сегодня уже об этом можно говорить, от воли Небес.
В.К.: Все таки ж, повинен бути вихід і надія. І чи є позитивний більш гуманний варіант вирішення сучасних геополітичних завдань?
А.Н.: Конечно. В качестве примера и аналога можно взять жизнестрой нашего народа в дохристианский период, как это не удивительно будет звучать. Но даже если забыть то, оно на уровне народных мифов и легенд и сакральной истории, это отдельная тема, можно говорить о самоорганизации. Как только мы заявили о независимости, а независимость — это самодостаточность территории, народа, государства — тех кто говорит о независимости. Зачем же отдавать её? Ведь если мы независимы, мы должны уметь решать сами. А вся наша политика сводится к тому чтобы найти того, кому можно дороже отдаться, или влево, или вправо, или на запад или на север, вопрос только в том кому отдаться. А я вопрос ставлю иначе – мы, имея такой хороший кусок земли, один из лучших в мире, не самое последнее по трудоспособности население, хотел сказать народ, к сожалению пока народа еще нет, но сделать можно, мы можем быть независимыми в хорошем смысле слова, и сотрудничать конструктивно со всеми окружающими нас государствами, я подчеркиваю – со всеми. Нельзя закрывать глаза и выбирать того кто тебе нравится. Когда-то у Дизраэли спросили, а кто у Англии друзья, и кто враги, вот главный вопрос в украинском истеблишменте. Но украинский истеблишмент и поликум – это террариум. В этом смысле, если б у нас занимались тем чем надо и так как надо, то можно было бы выходить в режим самоорганизации и ответить так, как отвечал Дизраэли, «У Англии нет друзей и нет врагов, есть интересы». Интерес требует, у нас огромная страна на севере, тысячи километров, огромный рынок, за который борятся все страны, мы его просто так отдаем. Какие мы политики? Мы никто, просто никто. Мы не понимаем, это просто детский лепет. Мы идем туда, где кто-то дают в карман кому-то. Это не политика, это приспособленчество, это нищенствование, это – потеря независимости, это потеря государственности. Те кто ратуют за инвестиции, и очень крупные, говоря что мы без них не можем – те враги государственности и национальной безопасности. Огромные инвестиции и кредиты – это долги еще не родившихся поколений. Они еще не родились, но уже должны. Когда нам говорят что весь мир живет в кредит, в кредит живут сильные страны. Соединенные Штаты полмира ограбили, им никто ничего не скажет, потому что это огромная военная машина. Если возьмет кредит и не отдаст его такой недоразвитый бандустан, который мы сейчас имеем, то нам скажут: ребятки, а вы обанкротились, отдавайте нам свое имущество в качестве долга. А чтобы охранять имущество вводятся чужие войска на совершенно законном основании. И они сюда введутся. Если они сюда войдут, они отсюда не выйдут, ибо такое завоевание страны юридически обосновано. К чему и призывают нас наши внутренние псевдозазыватели кредитов, инвесторов и т.д. Если б они сложили свои ворованные деньги, это была бы инвестиция огромнейшая. У нас более чем достаточно и денег, и ресурсов, и человеческих возможностей. Нужна добрая воля. Добрая воля проявляется не в количестве кандидатов на пост мэра, а в наличии совести и в волевом решении сесть за стол со своим оппонентом ради тех, кого ты называешь народом, называешь государством, которое ты так любишь. Вот любовь проявляется в делах.
В.К.: На ваш погляд, є в нас такі люди?
А.Н.: Такие люди у нас как правило на уровне рядовых граждан в большом количестве, на уровне среднего бизнеса в большом количестве, чем выше тем меньше. И в этом плане один из выходов – это самоорганизация граждан на местах. В глобальном смысле выход — это тотальное изменение мировоззренческой парадигмы. И уход от того что называется диалектикой и борьбой, которая внутри есть, к конструктивному созидательному сотрудничеству. Это совершенно другой стандарт мышления, о необходимости которого заговорили, например, по линии ООН, Юнеско на конференции в Рио де Жанейро в 92-м году, и заметьте, это как необходимость было понято всеми и было принято единогласно решение о том что необходимо новое мышление, новая парадигма мышления, новый стандарт мышления, в частности у нас есть варианты как это сделать. Вот где выход гуманистический. И если будет эта новая парадигма, т.е. будет решение в мозгу, тогда появится шанс на реальные действия. До тех пор пока этого решения в мозгу нет все позиции будут чисто декларативного плана, всегда будут находить стрелочника, при ста кандидатах на любой пост 99 стрелочников. Один кандидат, 99 — мешающая среда. Всегда можно будет объяснить что угодно и на уровне Киева, и на уровне Чернигова, и на уровне государства. Вот поэтому это — добрая воля, во-вторых, неэмигрантское настроение, в-третьих, аккумуляция нашего интеллектуального потенциала и решение задач собственными силами. До тех пор пока этого не будет говорить об активном и результативном участии в международной политике не приходится. Ибо для того чтобы быть результативным в международной политике нужно быть самостоятельным субьектом деятельности. А если тебя еще нет как такового, то какие результаты ты можешь иметь? Это все равно что младенец участвует в каких-то процессах. Ну ты и будешь иметь результаты на уровне своих возможностей. Я оптимистически смотрю на возможности, изучая потенциал биофизический нашего народа с позиций его интеллектуализации и проявления этого интеллекта, а сейчас все задачи решаются путем проявления интеллекта, особенно на уровне передовых стран, если мы не ресурсный источник, то мы страна, которая работает на уровне интеллектуально-информационного ресурса. Так вот, такие возможности у нас есть. Чего нам не хватает? Самоорганизации и доброй воли. Если она не идет сверху, она должна идти снизу. По крайней мере снизу она всегда может идти. Во всех местах в любых условиях. У нас даже во время оккупации люди выживали за счет самоорганизации. Сейчас времена иные, но тем не менее самоорганизация — это реальный выход. Оно же и подтолкнет процессы самоорганизации, организованные люди могут заставить и администрацию вести себя иначе. Вот это выход, и он – достаточно серьезный. Как это делать на технологическом уровне? Я скажу прямо, у нас есть конкретные рецепты. Когда я говорю у нас – это как раз та ипостась, о которой мы говорили, Международный союз общественных объединений. И добавлю я еще, в этом смысле Черниговщина имеет особо ценный опыт, здесь есть успешный опыт по этому поводу деятельности. Это тоже отдельная тема, о которой я думаю мы еще поговорим с вами отдельно.
В.К.: Дякую вам що ви до нас завітали. Ви дивились програму «Діалог», в нашій студії був Олександр Миколайович Малюта, досить відомий геополітик, вчений, доктор філософських наук, академік. До нових зустрічей.
Розшифровка: Петро Л.